Предисловие: вечерняя прогулка по северной трассе малооктябрьской железной дороги в Петербурге пробудила во мне интерес к узкоколейным дорогам.  Я с детства увлекался железными дорогами, поэтому начал углубляться в эту тему и понял, что большая часть узкоколейных дорог уже давно ликвидирована и разобрана. На постсоветском пространстве сохранившиеся узкоколейки можно пересчитать по пальцам, работающих ещё меньше. Мне захотелось вживую посмотреть, как выглядят эти сооружения «в дикой природе», посмотреть на этот работающий игрушечный подвижной состав. Я решил, что было бы неплохо сделать из этого серию рассказов, первый из которых вы только что открыли. Приятного прочтения)

Сегодня мы решили поехать в посёлок Гладкое, находящийся в Тосненском районе Ленинградской области. Посёлок был основан в 1938 году. На данный момент в посёлке проживает чуть больше семи сотен человек. 

В шестидесятых годах на Гертовском болоте начали добывать торф. Использовали его в основном в качестве топлива. На карте семидесятых годов уже видна ветка узкоколейной железной дороги. 

Она тянулась до станции Пустынька, на которой производилась перегрузка торфа в ширококолейные вагоны. По некоторым данным, во времена расцвета предприятия ширококолейный путь был проложен до самого предприятия, а узкоколейная дорога была кольцевой, протяжённостью около 7 километров. С течением времени торф был вытеснен другими, более энергоёмкими видами топлива, поэтому в данный момент торф на предприятии добывается для сельскохозяйственных целей. В качестве топлива его используют только в зданиях самого предприятия для отопления в зимний период. 

На подходе к заводу нас встретил узкоколейный тепловоз ТУ-8 (Тепловоз Узкоколейный, тип 8) с вагоном-платформой.

В данный момент производственные помещения находятся в аварийном состоянии, от них остались только разрушающиеся с каждым годом кирпичные скелеты. 

Только в одном здании мы заметили пластиковые окна. Скорее всего, там сейчас находится администрация предприятия «Агроторф».

Торф здесь, как и на других УЖД, перевозят в вагонах ТСВ-6 (Торфовозный Саморазгружающийся Вагон, тип 6). У места их разгрузки трудится трактор. Мы прошли по территории завода, но пара работников, которых мы встретили, не обратили на нас никакого внимания.

Когда мы подошли к ангару, в котором, по-видимому, обслуживаются тепловозы и другие агрегаты, то из меса к нам выехал агрегат ЭСУ-2А (Электростанция Самоходная Узкоколейная, тип 2, модификация).

На соседнем пути стоял вагон с торфом, а чуть дальше — куча металлолома, среди которой можно было различить рамы колёсных тележек и колёсные оси. Мы подошли ближе к открытым дверям ангара и далее состоялся интересный диалог. Если коротко то он выглядел примерно так:

А: «Здравствуйте!»

Механик 1: «Добрый день, вы к кому-то?»

А: «Да не, просто приехали узкоколейку посмотреть»

Механик 2: «Ну смотрите»

А: «А эта машина [ЭСУ-2А] правда ездит?»

Механик 1: «Конечно, кое-как правда»

А: «А можете прокатить если она скоро поедет?»

Механик 3: «Да зачем оно вам нужно, шеи ломать?»

А: «В смысле?»

Механик 3: «Да переворачиваться она любит»

А: «Прям часто переворачивается?»

Механик 3: «Ну, с завидной регулярностью»

А: «Да ради такой интересной поездки и рискнуть можно, ничего страшного»

Механик 3: «Вы у машиниста спросите тогда»

А: «А кто машинист?»

Механик: «Узбек! (усмехаясь). Сейчас подойдёт, спросите у него возьмёт ли он вас»

Мы посидели десять минут на козловом кране у ангара, потом пришёл машинист и согласился прокатить нас до торфоразработок. Был уже конец рабочего дня и он взял нас с собой, съездить забрать вагон с работниками.

Ощущения от поездки непередаваемые. Запах солярки, звук двигателя и стучащих по крыше веток, небольшой ветерок и виды на чередующиеся болото, лес и разработки торфа. Как таковой насыпи на узкоколейках нет, а гружёные торфом вагоны достаточно тяжёлые. В совокупности с болотистой местностью это приводит к тому, что пути достаточно сильно искривлены. 

Теперь стало понятно, почему эти машины любят переворачиваться. Трясёт примерно так же, как на катере в небольшую волну. И это при скорости всего в 7-9 км/ч. По пути встретили один перевёрнутый вагон. С каждой стороны путей то и дело встречались рассыпанные кучки торфа. Через 15 минут поездки мы были уже на месте.  

На ответвлении в тупике стояло три вагона: ПВ40 (Пассажирский Вагон на 40 посадочных мест), цистерна на вагоне-платформе, и совсем кастом: ещё одна платформа, на которой стоит бытовка из 40-футового морского контейнера.

Руководитель, который вышел из бытовки, рассказал нам многое об истории этих мест и узкоколейке в частности. Поведал о технологии добычи о обработке торфа. Также от него мы узнали, где ещё в Ленобласти дор сих пор добывают торф.

Примерно так со стороны выглядит работа по осушению торфянника.

На бывшем болоте растут белые цветы, но выглядит это так, будто снег ещё не до конца растаял. Место разработок охраняется собакеным, который оказался весьма дружелюбным. Он то и дело просился поиграть с ним, знатно пачкая одежду своими торфяными лапами)

На этой фотографии видно, насколько виляют рельсы узкоколейки. Притом это ещё достаточно хорошее состояние пути.

Пройдя чуть дальше в лес, мы обнаружили вагоны, переделанные в бытовки, по габаритам похожие на ширококолейные. Но с упадком предприятия они оказались не нужны и теперь доживают свои последние года в глухом лесу. 

Предположительно, с помощью этой печки бытовки отапливали торфом в холодное время года. Интересно, что она стоит на чём то, похожем на колёса, и скорее всего могла передвигаться, если её тянуть тепловозом.

Мы вернулись обратно и понаблюдали за маневровой работой по перетаскиванием вагона на основной путь. Около двери вагона видна импровизированная платформа из деревянных шпал, больше похожая на маленькое крыльцо.

Обратно в Гладкое мы доехали с другими работниками в уже знакомом вагончике. На этом нашу прогулку по узкоколейке можно считать законченной. Очень довольные прошедшим днём, мы отправились на электричку в сторону города...